В конце XIX — начале XX века недалеко от Сочи жила большая коллективная семья Марии Арсеньевны Быковой, имя которой вошло в историю города Сочи. Жизнь семьи в начале XX века подробно описана в воспоминаниях Варвары Николаевны Жилинской, приёмной дочери Марии Арсеньевны. Её воспоминания заканчиваются событиями 1907 года, когда ушла из жизни Мария Арсеньевна. А как сложилась жизнь обитателей Быковского хутора после кончины его основательницы? Об этом можно узнать из воспоминаний племянницы Варвары Николаевны Жилинской, дочери её брата Константина Татьяны Константиновны Корчагиной (ур.Жилинской).
Родилась Татьяна в 1902 году. Её отец — Константин Николаевич Жилинский, мать — Надежда Васильевна Немчинова, дочь Валентины Семёновны Серовой. Мать и дочь приехали в Быковский хутор в 1898 году. Вот как пишет о своей матери Татьяна: «Моя мать – её звали Надежда Васильевна – не только по образованию, а и по призванию была учительницей. Окончила учительскую гимназию. Получила звание сельской учительницы, всю жизнь мечтала обучать крестьянских детей грамоте. К последним своим экзаменам готовилась на нашем хуторе под руководством Марии Арсеньевны, с которой была хорошо знакома мать моей мамы — моя родная бабушка. Здесь, в нашем доме, и познакомилась она с моим отцом. И вышла замуж».
Вся большая семья Быковой жила под одной крышей. Осенью 1914 года Татьяна вместе с двоюродными сёстрами Олей и Женей поступила в Сочинское Городское Училище. Девочкам сняли квартиру в Сочи, и их матери, жёны братьев Жилинских, поочереди жили с ними. К поступлению в училище детей готовила Надежда Васильевна. В это время старший брат Татьяны Дмитрий учился в техническом училище в Майкопе и жил у тёти Вари (Варвары Николаевны Жилинской). В 1916 году ещё трое детей Жилинских поступило в училище: две Таниных двоюродных сестрёнки Маруся и Шура и Танин брат Сергей.
Шла война. В школе никаких перемен не замечалось. Как и в прошлые годы учебный год начинался молебном, а в «царские» дни всей школой отправлялись в церковь, которая находилась рядом. Единственным новшевством было то, что для мальчиков третьего и четвёртого классов был введён урок военной подготовки.
Весной 1917 года Таня и Женя окончили Городское училище, а через год его окончила Оля, которая продолжила своё образование в майкопской средней школе у тети Вари. Таня же с Женей продолжили образование в сочинской гимназии. Горе пришло в семью Жилинских, когда первоклассница Маруся умерла от крупозного воспаления легких. Следом за ней, не окончив гимназию, в 1919 году ушла из жизни Татьянина двоюродная сестра Женя. Она умерла при родах, оставив матери, у которой только что родилась дочка Катя, новорожденного сына Евгения. Многострадальная тётя Вера с тех пор воспитывала дочь и внука, как двух близнецов.
Молодость Татьяны и её сестёр пришлась на времена гражданской войны. Власть в Сочи менялась молниеносно. Как пишет Татьяна в своих мемуарах: «Случалось засыпали мы под властью грузин-меньшевиков, — просыпались под звуки марша «Дикой дивизии»… Когда грозила опасность всё мужское население сёл вооружалось и уходило в леса. Так было в 1918 году, когда в Сочи утвердилась власть белой добровольческой армии, так было и в 1920 году, когда в Сочи два месяца длилось деникинское нашествие. Вот каким оно запомнилось Татьяне: «Весь наш дом – наш старый, неуклюжий деревянный дом, и двор, и всю округу заполнили чужие, пришлые люди с ружьями, пулемётами, шашками, кинжалами и саблями… Они не убивали, и даже не грозили убивать нас – они грабили. Тащили всё, что попадалось под руку вплоть до детских пелёнок-распашонок, никого и ничего не стеснялись. Из села, из-за реки неслись теперь совсем уж не мирного характера звуки: предсмертным визгом визжали свиньи, палили ружья, испуганным гоготом гоготали гуси, раскидистыми волнами носилась грубая мужская брань, не слышно было детского смеха, умолкали петухи. Ни днём, ни ночью не гасли костры на площадях и улицах, а по садам – по цветущим, зеленеющим нашим садам бродили разномастные казацкие лошади, и неуклюже-ленивые калмыцкие верблюды бесцеремонно обгладывали верхушки садовых яблонь, груш и слив. Казачьи сотни не задерживались подолгу на одном месте – беспрестанно сменялись одни другими, и те, что приходили, с новой энергией принимались за грабёж, а если нечего уже было брать, тащили зеркала и тут же разбивали их, осколками усыпая дорожки и тропки. Растащили на курево всю нашу домашнюю библиотеку, с такой тщательной любовью собранную для нас ещё нашей бубушкой — Марией Арсеньевной»…
С приходом Советской власти село зажило новой жизнью. Опять заработала школа, открылась изба-читальня, заработал хоровой и драматический кружки. Во главе культурной жизни села встала Татьянина мать Надежда Васильевна Жилинская. Она с головой отдалась любимому делу. «Мама занята по горло, — дома мы её не видим. Но так надо! Этого требует новое время! Она устраивает детские утренники, проводит с ними ёлку, руководит драмкружком, ведёт «ликбез». Я не представляю себе, как у неё хватало на всё это и сил и энергии, но тогда нам не казалось это странным, тогда мы все считали что иначе быть не может» — так писала о своей матери её дочь Татьяна.
Дети Жилинских тоже принимали активное участие в жизни села: посещали драмкружок, часто засиживались в избе-читальне, а когда в селе появилась комсомольская ячейка, Татьяна, Шура и Серёжа вступили в комсомол. Татьяна стала редактором стенной газеты, брат писал в газету юмористические стихи, а все ребята помогали собирать материал. Комсомольцы помогали семьям погибших красноармейцев – ходили на прополку кукурузы. Иногда комсомольцы всей ячейкой совершали пешие походы в Сочи на спектакли приезжих артистов.
Быстро летело время. В 1924 году Татьяна познакомилась с Мишей Корчагиным, ставшим впоследствии её мужем. В детстве братья Корчагины учились у Надежды Васильевны. Учёба Мише давалась трудно, т.к. он в детстве был заикой. Из-за этого недостатка Миша оставил занятия в школе. Отец отдал его в ученики в столярную мастерскую богача Костарёва. Там Миша обучился столярному делу, стал краснодеревщиком. В 19 лет Миша ушел в партизаны, а затем до победы Советской власти сражался в Красной армии. Теперь же Миша возмужал, демобилизовался из армии и вернулся в лоно своей семьи, которая жила в Уч-Дере.
По словам Татьяны, Мишин отец Иван Иванович был уважаемым человеком. Он давно и бессменно занимал пост председателя райисполкома. Волковцы, как и все жители района, уважали его и с первых же дней избрали своим руководителем. А Миша после демобилизации из армии служил в Сочинской береговой охране, сутками дежурил на маяке. Получая увольнения, Миша наведывался в Волковку. Татьяна вспоминает, как он появлялся на молодежных вечеринках во всём блеске парадной формы Черноморского моряка – в безкозырке с ленточкам, в широченных брюках-клёш. Молодые люди приглянулись друг другу. После неудачной попытки поступить в Краснодарский техникум Миша вернулся домой и сделал Татьяне предложение выйти за него замуж. Она согласилась. Только вместо свадебного путешествия на следующий день после регистрации брака они отправились на высокогорное пастбище, где семья держала летом скотину, чтобы сменить Таниного отца и двоюродную сестру Шуру. После оформления брака молодые стали жить в Уч-Дере у родителей мужа. В 1926 году у Корчагиных родилась дочка Оля.
К этому времени бывшая Татьянина семья поредела. Ушли из жизни дядя Александр и его жена Вера. Их малюток Катю и Женю пригрела дяди Володина жена Тина. Умер старший брат отца Владимир. Двоюродная сестра Оля после окончания мединститута получила назначение в одну из Кубанских станиц. Другая сестра Шура вышла замуж и тоже оторвалась от дома.
Шёл 1929 год. Над семьей Жилинских в Волковке начали сгущаться тучи. Новые сельские власти не приняли во внимание их революционное прошлое и тот вклад, который семья внесла в установление Советов в Волковке, когда Константина Николаевича избрали в Ревком и он сразу же возглавил Земельный отдел.
Сначала Жилинских отнесли к группе кулаков, а потом и вовсе раскулачили. Кончилось это всё тем, что всех мужчин в семье арестовали: Константина Николаевича, его сына Митю и 17-летнего сына дяди Володи, не дожившего до этих событий. Из тюрьмы отец так и не вернулся, его вскоре расстреляли, а братьев после хлопот родных отпустили.
Татьяна к тому времени была кандидатом в партию. На закрытом партийном собрании ей предложили прекратить все сношения с бывшей семьей. Несмотря на это, Татьяна украдкой продолжала навещать своих обездоленный родных и со временем поплатилась за это: сначала ей увеличивали испытательный срок, а затем окончательно исключили из кандидатов в члены партии.
После этих трагических событий большая семья Жилинских начала распадаться. Митя с семьёй уехал на Кубань, тётю Тину забрала к себе в станицу Апшеронскую дочь Оля. Надежда Васильевна переехала в Майкоп, где учительствовала и жила в коммуне. Дольше всех в старом доме прожил Татьянин младший брат Сергей, но и он со временем уехал на Кубань. А вскоре дом и вовсе сгорел по халатности новых жильцов.
В те годы молодая семья Корчагиных уже не жила в Волковке, а трудилась в Сочинском санатории, от которого получила квартиру. Таня работала в столовой, муж работал краснодеревщиком. Вскоре мужа перевели из санатория на другую работу. Тогда в горах орудовала вооружённая банда, нападавшая на деревни, угонявшая скот, грабившая кооператоров. Поскольку Миша хорошо знал все горные тропы, его зачислили в комендатуру, как надёжного проводника и как бывшего чекиста.
В 1932 году Сочинский Райком партии направил Михаила Корчагина в Ленинград в Высший Сельско-Хозяйственный университет им. Сталина. Время было тяжёлое, голодное. Трудно пришлось семье без отца. Через год Миша забрал семью к себе в Ленинград. А в 1934 году он получил назначение на работу на Дальний Восток. В Хабаровске Мишу направили в приграничный поселок Гродеково директором МТС . Миша с головой окунулся в работу.
Шёл 1938 год. В Гродеково готовились к выборам. Татьяна в своих мемуарах вспоминает: «Это уже были вторые выборы при всеобщем и тайном голосовании. В прошлом году мы выбирали Верховный Совет СССР… Положение о выборах изучали долго и тщательно. Нашим кандидатом был Василий Константинович Блюхер. Нам предстояло избрать Республиканский Верховный Совет».
Шла подготовка к выборам. И… — шли аресты. От родных пришло письмо, что арестован старший брат Татьяны Дмитрий. В МТС тоже начались аресты. Арестовали председателя Райисполкома, начальника РайЗО и многих других. Был объявлен врагом народа первый секретарь Гродековского райкома партии. Велели снять портреты Блюхера, Тухачевского. Беда пришла и дом Корчагиных. За месяц до выборов 26 мая 1938 года арестовали главу семьи Михаила Ивановича Корчагина. Дома провели обыск. Через некоторое время арестовали и его жену Татьяну. Малолетнюю дочь Ольгу отправили к Татьяниной матери на Кубань. Через год Мишу освободили, Татьяну отпустили из тюрьмы немногим раньше. Встретились супруги в станице Апшеронской, где жила и учительствовала мать Татьяны.
В 1939 году Корчагины вернулась на Дальний Восток, где прожили до выхода на пенсию. Сначала семья трудилась в таёжном селе Никитовка. Там Михаил Иванович занимал должность директора Опытной Пасеки. В Никитовке семья пережила Великую Отечественную войну. Затем судьба забросила Корчагиных в посёлок Кировский, где они прожили 20 лет. Жили бы и дальше, если бы не тяжёлая болезнь мужа, которая оборвала его жизнь в октябре 1973 года. Похоронен Михаил Иванович Корчагин в Киеве.
О дальнейшей судьбе Татьяны автору публикации ничего не известно. Её дочь Ольга, окончив Хабаровский мединститут, стала врачом. Старший брат Татьяны Дмитрий Жилинский был растрелян в 1938 году. Во время войны пал смертью храбрых его старший сын Василёк. Младший сын Дмитрия Д.Д. Жилинский стал известным художником. Мать Татьяны Надежда Васильевна скончалась в 1951 году, пережив Великую отечественную войну в Сталинграде, а затем в эвакуации в Сибири.
Так сложилась судьба обитателей Быковского хутора.
Использованная литература.
1. Т.Корчагина. «Жизни листая страницы»… Биографическая повесть. Рукопись.